Дворцы и павильоны Петергофа

Практически все дворцы Петергофа располагаются в Нижнем парке у побережья Финского залива, с которого открывается прекрасный вид на набережную и море.

Но начнем наш рассказ с красивейшего сооружения как снаружи, так и изнутри — Большого Петергофского дворца.  Величественный и изысканный, он словно простирает свои крылья-флигели над ансамблем Верхнего сада.

Первоначально Петровский дворец был небольшим, довольно скромным двухэтажным зданием, построенным архитекторами Браунштейном и Леблоном в 1714-1721 гг. В 1747 году, уже во времена царствования дочери Петра Елизаветы Петровны, Большой дворец был значительно преображен под руководством знаменитого итальянского архитектора Растрелли. Сохранив внешний облик центральной части, архитектор надстроил верхний этаж, добавил два флигеля, соединенные галереей и завершенные двумя корпусами с куполами и золочеными главами на восьмигранных барабанах — под Гербом и Церковным. С тех пор дворец практически не изменился, и простирается почти на 300 метров на 16-ти метровой террасе, как-бы соединяющей Верхний парк и Нижний сад.

С Большого дворца открывается великолепный вид на Большой каскад, который служит своеобразным пьедесталом дворцу и придает ему дополнительное величие и мощь.

Внутри Большой дворец сияет еще большей роскошью. Начиная свой путь по незабываемой красоты залам дворца, посетители, на бело-золотой, сияющей великолепием убранства парадной лестнице, кажется уже поражены до предела. Живым солнечным светом встречают их золотые аллегорические фигуры времен Года и замысловатые завитушки лепнины. Торжественно и гордо глядит с расписного плафона императрица Елизавета в образе Весны.

Ослепительным блеском встречает гостей Аудиенц зал. Причудливый золотой орнамент на стенах бесконечно отражается во множестве зеркал, повторяется в резном декоре позолоченной мебели, часов и канделябров.

Здесь, для не официальных разговоров монархи принимали с глазу на глаз официальных гостей, тут заключали краткие и длительные союзы, делали заманчивые предложения и плели тонкие политические интриги.

Отсюда становится понятно истинное значение живописного плафона Аудиенц-зала. Итальянский художник Паоло Балларини изобразил сюжет из поэмы Торквато Тассо "Освобожденный Иерусалим", написанную в честь первого крестового похода (1096 г.) и войны против сарацин. Благородный рыцарь Ренальдо уговаривает сарацинку Армину не убивать себя, а вступить с ним в брак.

Блеск и суета царского двора, торжественность приемов и важность государственных дел — все оставлено за порогом Куропаточной гостиной. Здесь, в самой сердцевине дворца, сохранившейся еще от первой Петровской постройки, создан уютный уголок, дающий покой и умиротворение. Золотисто-коричневые куропатки среди зелени сказочных цветов дали название этой милой комнате Большого дворца.

Исторические документы сохранили имя создателя полотна, которым обита эта комната. Это известный французский художник Филипп де ла Ссаль. По его эскизам во второй половине XVIII века исполнялись обивочные шелка для резиденции всех европейских монархов. И среди них ткани, предназначавшиеся специально для Петергофского дворца.

В центре комнаты находится популярный в то время музыкальный инструмент арфа. Арфа в куропаточной комнате изготовлена в Лондоне крупнейшим мастером по музыкальным инструментам Себастьяном Эраром.
 
Роспись овального живописного плафона носит название "Аллегория утра".


Интерьер, созданный архитектором Леблоном при Петре назывался просто залом и призван был служить прославлению наук и искусств под властью мудрого монарха. История живописных портретов на стенах подошла как нельзя лучше.

Работал в России во времена Елизаветы Петровны знаменитый итальянский художник Ротари. Здесь же он и умер, оставив в чужой стране безутешную вдову. Императрица Екатерина II выкупила у той 368 портретов девушек-натурщиц, созданных мастером за всю жизнь. Таким образом супруга художника смогла вернуться на родину, а Петергофский дворец обрел изысканнейшее из своих украшений — Картинный зал, или как его еще называли "Кабинет мод и граций".

Живописные полотна, покрывающие стены, расположили так, чтобы мельчайшие оттенки цвета и настроения создавали единую, полную прелести композицию. Из-за схожести с большими тканными панно, собранными из отдельных фрагментов, такую развеску называли шпалерной.

Живописный плафон был предложен и воплощен венецианским художником Тарсия. Вдохновленный грандиозной личностью царя Петра мастер изобразил процветающую державу под отеческой рукой самодержца.


Галантный XVIII век был особенно склонен к забавам, розыгрышам и маскарадам. Место им находилось буквально везде и всегда. Ничем иным, как архитектурным маскарадом, являлся и очень модный тогда стиль "шинуазери", требовавший подражанию китайскому вкусу.

В 1766-1969 годах по проекту Валлен-Деламота в Большом дворце были отделаны две комнаты, названные Западным и Восточным китайскими кабинетами. Комнаты располагаются симметрично относительно центральной оси Большого дворца.

Основным элементом убранства кабинетов являются лаковые панно на стенах. Диковинную китайскую ширму, приобретенную когда-то еще Петром I, распилили на 8 частей и украсили ими стены. До наших дней сохранились только 2 таких панно, остальные были воссозданы реставраторами.

Западный китайский кабинет можно сравнить с золотой шкатулкой для заморских диковин и редкостей. Здесь хранили одно из ценнейших сокровищ дворца — собрание фарфора. Хитроумные китайские мастера ревностно оберегали тайну изготовления фарфора, а потому в Европе он ценился на вес золота. Посудой из китайского фарфора почти не пользовались, зато с удовольствием выставляли на всеобщее обозрение. Если же какой-то из фарфоровых предметов разбивался, его черепки, словно драгоценные камни, оправляли в золото и носили на груди.

Увлечение Китаем породило моду и на новые предметы обихода. Так, в XVIII в. стали очень популярны всевозможные курильницы, наполняющие помещения ароматом восточных благовоний. Европейские мастера обрамляли китайские статуэтки в золото, создавая причудливые надкаминные украшения.

Очень необычны в китайском кабинете кресла, спинки которых отделаны таким неожиданным для подобной мебели материалом как мрамор. Мастера оставили нетронутым естественный рисунок камня, напоминающий то туманный горный пейзаж, то голые ветви деревьев.

Символами достатка и благоденствия стали, появившиеся в России еще при Петре Великом, фантастические собаки Фо. Их ставили на самое видное место, чаще поближе к дверям, откуда экзотические талисманы могли охранять дом и хозяев от всяческих напастей.

На высокой террасе в восточной части Нижнего парка расположился любимый дворец Петра I — Монплезир, что значит "моё удовольствие". Хотя раньше дворец именовался "Голландским домиком" за схожесть планировки и отделки с "бюргерскими" жилищами в Голландии.

Архитекторы Браунштейн, Леблон и Микетти строили дворец под личным наблюдением императора. Поначалу предполагалось выстроить лишь маленький домик, ставший в последствие основой дворца. Очень скоро стало ясно, что его объемы не позволяют разместить даже близкое окружение царя. Тогда то и было решено построить галереи с примыкающими к ним боковыми флигелями.

Одной из архитектурных особенностей дворца является отсутствие штукатурки на внешних стенах. Красный клинкерный кирпич выступает на поверхности, а швы в кирпичной кладке, выбеленные известью, придают Монплезиру нарядный вид. Удивительна и необычная прочность на редкость тонких стен, выдержавших испытание временем, многочисленными наводнениями и разрушительными последствиями войны. А ведь толщина стены центрального корпуса составляет всего один кирпич. Большие окна Монплезира делают дворец почти прозрачным, открытым льющемуся во внутрь свету

Восточный люстгауз, что значит "увеселительный дом" представляет собой квадратное помещение, увенчанное четырехгранным куполом, через который льется солнечный свет. Нарядный, пестрящий ярким многоцветием купол расписан художниками оружейной палаты по эскизам Пильмана.

От люстгауза начинается экспозиция первой в русской коллекции западно-европейской живописи XVII-XVIII веков, собранной Петром Великим.

В следующей от люстгауза восточной галерее, что ведет в покои дворца, многочисленные полотна словно являются частью дубовых стенных панелей. Не отапливаемая и продуваемая ветрами галерея в Петровские времена отнюдь не была идеальным хранилищем для предметов живописи, но струящийся из больших окон свет, так удачно подсвечивает картины.

Морской фасад Монплезира выходит на мощеную цветным клинкерным кирпичом белую мраморную террасу, открытую на Финский залив. Тут, со времен Петра заведен обычай чинно прогуливаться вдоль берега моря, любуясь стальными балтийскими волнами. По легенде именно здесь юнкер Лермонтов сочинил знаменитое стихотворение "Белеет парус одинокий", а маринист Айвазовский написал свои первые полотна.

Название дворцу "Марли" было дано Петром I в память о посещении резиденции короля Людовика XIV Марли-ле-Руа, что неподалеку от Парижа.

По началу здание задумывалось одноэтажным, но по распоряжению Петра было надстроено еще на одно жилье, что придало его пропорциям гармонию и стройность. Дворец увенчали высокой коробчатой кровлей, а стены восточного и западного фасада рустами, балконы отделали тонким кружевом балконных решеток.

В конце XIX века стены Марли дали трещины, после чего здание тщательно обмеряли, разобрали до фундамента и сложили снова, ни в чем не отступив от первоначального образца.

Здесь было принято пить чай после приятных прогулок по парку, да и просто мило проводить время в уютных и изящных, словно созданных для покоя, комнат.

Возле дворца, перед его строительством были разбиты два пруда: Марлинский и полуциркульный, названный так оттого, что пруд имеет форму полуокружности, три мостика делят его на секторы. Пруды служили не только украшением для дворца и близлежащего сада Венеры, но преследовали и хозяйственные цели — в них со времен Петра и до наших дней разводили ценные виды рыб: карасей, карпов, форель и другие.

В 1748-1749 гг. к западу от Монплезира архитектор Растрелли возвел для Елизаветы Петровны небольшой каменный дворец. Постройка, созданная для одной императрицы тем не менее получила имя в честь другой.

В память о пребывании здесь супруги Петра III цесаревны Екатерины Алексеевны, а также о том, что именно отсюда начала она свое триумфальное восшествие на престол, корпус был назван Екатерининским.

Первоначально весь дворец был решен в стиле сияющего роскошью итальянского барокко. В последствие интерьеры его были заново отделаны архитектором Д. Кваренги. Однако в передней сохранилась барочная печь, постороенная Растрелли, соседствующая с классическим декором Кваренги. Общий характер отделки этой комнаты проникнут торжественными нотами античной воинской символики, которая отличает сюжеты декоративных предметов, украшающих этот интерьер.

В память о днях 1762, когда великая княгиня Екатерина Алексеевна стала императрицей Екатериной Великой, в передней поместили ее скульптурный портрет работы второй половины XVIII века.

Вступив на престол в 1825 году, Николай I повелел построить сельский домик или так называемый Коттедж или Фермерский дворец со всеми хозяйственными заведениями с присоединением парка. Для обеспечения бесперебойного и скорого ведения работ к строительству коттеджа были приписаны 5 тысяч крестьян. Руководил строительством архитектор Менелас.

Коттедж изначально задумывался полной противоположностью парадной Петергофской резиденции императора. В уединенные семейные владения допускались только приближенные царской семье лица — учителя, врачи и дежурные свиты. Вся прочая придворная публика появлялась здесь всего раз в год 2 июля на традиционных празднествах по случаю дня рождения Александры Федоровны.

Дворец выполнен в стиле средневековой английской готики, вновь вошедшей в моду в середине XIX века и как нельзя лучше отвечавшим вкусам и романтичному характеру своей венценосной хозяйки. Ради прусской принцессы Шарлотты Каролины, прозванной Белой розой был устроен рыцарский турнир. Когда же, приняв крещение, она стала Александрой Федоровной, белые розы заняли место на гербе ее резиденции. Герб этот был придуман Жуковским — знаменитым поэтом-романтиком и наставником императрицы в русском языке. Он же сочинил и надпись на гербе — "за веру в царя и Отечество".

Главный фасад коттеджа имеет четкое трехчастное деление. Его центральная часть выделена полукруглым гранитным крыльцом с чугунным бортиком, увитым плющом. Балкон над аркадой повторяет форму крыльца. Северный фасад коттеджа называется морским, поскольку обращен к Финскому заливу. Центр фасада исполнен в виде трехгранного выступа по всей высоте здания. По сторонам от него две террасы с пролетными аркадами, увенчанными треугольными готическими фронтонами. Западный фасад дворца украшен арочной кровлей, образующей навес над увитой плющом террасой первого и балконом второго этажей.

Восточный фасад коттеджа, некогда полностью повторявший западный в 1842 году был изменен архитектором Штакеншнейдером, пристроившим столовый зал и открытыу террасу, называвшуюся мраморным балконом. Рядом с террасой в нише с фронтоном великолепная статуя "Мадонна с младенцем". Пресвятая дева, покровительствующая семьям, должна была осенять своим благословлением многочисленную семью императора.

Готическая капелла Александра Невского. Императорской семье, переезжавшей на лето в коттедж, была необходима домовая церковь. Николай I сам выбрал для нее место, а во время своей поездки в Берлин заказал проект крупнейшему немецкому зодчему того времени Карлу Фридриху Шинкелю. Он был знаменит своими работами в стиле неоготики, как нельзя лучше соответствующему месту, где находилась усадьба Александрия.

Возводили храм архитекторы Менелас и Шарлемань. Летом 1834 года строительство было закончено и 3 июля состоялось освящение церкви во имя святого благоверного князя Александра Невского.

Устремленные в небеса формы готической архитектуры зовут к Богу, тянутся ввысь тонкие острые башни. Немецкое чудо увенчано православными крестами. Архитектурный стиль церкви дал ей второе название — Готическая капелла. Чистые, строгие и вместе с тем необыкновенно изящные линии церкви кажется специально созданы для того, чтобы напоминать о той красоте, что более всего угодна Всевышнему — о красоте души.

Понятным каждому верующему примером духовного совершенства стали созданные скульптором Демут-Малиновским 43 медные фигуры евангелистов, апостолов, святых и Марии с младенцем Иисусом.

Внутри храма все выполнено согласно православным церковным канонам, но декоративная, не имеющая религиозного характера, отделка храма по прежнему сохраняет черты неоготики. Алтарь отделен от церковного зала золоченым иконостасом. На створках царских врат изображено благовещение и 4 евангелиста. Живопись иконостаса и запрестольный образ воскресения Господня выполнены художником Неффо.

Над царскими вратами расположен центральный круглый образ "Тайной вечери". Справа от врат изображен образ Спасителя, напротив него Богоматерь с младенцем Иисусом.

Боковые, дьяконские врата называют, согласно их расположению, Северными и Южными. Здесь находятся иконы, изображающие архангела Михаила и Святого князя Александра Невского — небесного покровителя Санкт-Петербурга, особенно почитавшегося семьей Романовых.

Любое важное для царской семьи дело начиналось и заканчивалось молебном в Капелле. В храме проходили праздничные службы, венчание фрейлин императрицы, здесь преклонял колени последний Российский самодержец.

В августе 1837 года по велению императора Николая I были начаты работы по осушению охотничьего болота. Одна часть обширной местности была заметно углублена и превратилась в Ольгин пруд. Другая же, приподнятая за счет освободившегося грунта возвысилась над водной гладью двумя островами.

На одном из островов в 1842-1844 годах архитектор Штакеншнейдер построил павильон. Памятуя увлечение своей супруги Александры Федоровны итальянской архитектурой, Николай I приказал устроить павильон в итальянском стиле.

6 августа 1844 года император подарил императрице остров и павильон на нем и повелел назвать его Царицыным.

Асимметричный силуэт здания был задуман так, чтобы с различных точек оно казалось совершенно разным, порой даже не узнаваемым.

Главный фасад павильона обращен к пруду и украшен живописной ажурной террасой, на которую летом выставляют экзотические растения и цветы. От античного ионического портика устроен спуск к воде. Сюда прибывали лодки и гондолы для желающих прокатиться по воде. Соединение острова с сушей происходило с помощью парома, вмещавшего до 20 человек.

С южной стороны расположен главный вход в павильон, который встречает гостей живописным садиком с фонтаном-скульптурой "Нарцисс" и как-бы в противоположность покою белоснежному юноше, совсем рядом посреди одного из партеров взвилась на вздыбленном коне бронзовокожая амазонка, поражающая барса. Это копия известной скульптуры мастера Кисса, выставленная перед Берлинским музеем.

Задуманный, как подарок супруге, Царицын остров стал чуть ли не самым очаровательным и романтичным уголком императорской резиденции в Петергофе.

Рядом с Царицыным находится второй остров, названный Ольгиным. В 1846 году на нем также было решено построить павильон.

Он должен был быть посвящен первому после замужества визиту в Россию Ольги Николаевны, дочери императора. Однако спешная постройка продолжалась всего 2 месяца и потому павильон не мог быть готов вовремя. Тогда еще неготовыестены решено было обтянуть раскрашенным холстом, а уже в 1847 году павильон был закончен.

Если Царицын павильон напоминал о канувшей в лета Помпеи, то Ольгин выдержали в стиле Ренессанса, тоже немало напоминавшего об архитектуре древней Италии.

Столь непривычный русскому глазу образ павильона насыщен предметами различных стилей и эпох. Так, античные бюсты в нишах и на карнизах соседствуют с готическими средневековыми драконами. А они в свою очередь уступают открытой террасе на крыше вроде тех, на которых так любили принимать солнечные ванны красавицы Возрождения.

Еще одна терраса берет свое начало от массивной, но узкой каменной лестницы и обвивает высокий, почти не приступный фасад павильона башни. И кажется, что этот украшенный цветами путь ведет не в парковый павильон, принадлежавший великой княгине и королеве Вюртембергской, а в маленький замок какой-то сказочной принцессы.

Архитектор Генрих Штакеншнейдер, взявший русское имя Андрей Иванович, сумел воплотить, под не всегда ласковым северным солнцем, чудесную мечту об Италии.